Д.И. ЕРМОЛОВИЧ:

Прежде всего хотел бы отметить, что перевод сказки «Скотник Джайлз» выполнен не мною, а переводчиком Татьяной Рыбиной. Однако, поскольку я являюсь редактором всей книги и мы с Татьяной, разумеется, обсуждали и уточняли варианты перевода, думаю, что смогу дать пояснения от имени нас обоих.
Ещё раз приведу обсуждаемый фрагмент и его перевод:


Давайте разберёмся, в чём суть претензий. Первая высказанная критиком мысль сводится к тому, что «даже человек, от перевода далекий», якобы должен был бы понять, «для чего перекроены фразы».

Сразу не соглашусь: человеку, далёкому от перевода, во-первых, нет нужды разбираться в перестройке структуры предложений, а во-вторых, сложно в ней разобраться и сделать какие-то выводы без специальных знаний. Это, по-моему, справедливо в отношении любой профессии.

А теперь сделаю разбор для людей, которые, по-видимому, «от перевода не далеки».

Сопоставим оригинальный фрагмент и его перевод. Пожалуй, единственное существенное различие между ними заключается в том, что указание на местоположение дома управляющего ("whose house was on the opposite corner, nearest London”), которое в оригинале завершает фрагмент, перенесено в переводе в середину отрывка и следует непосредственно за высказыванием про дом скотника.

Не буду здесь углубляться в теорию перевода сверхфразового единства (СФЕ), в рамках которого перестановки элементов вполне допустимы.

Зададимся вопросом: чем же, по мнению критиков, так ухудшает текст отмеченная перестановка (пренебрежительно названная «перекройкой»)? Претензия такова: «фразы получились вполне громоздкие». Что значит «вполне»? Может быть, более громоздкие, чем оригинальный текст? Давайте разберёмся.

Анализируемый фрагмент английского оригинала состоит из двух сложных по структуре предложений, первое из которых включает две предикации (если считать за таковую каждую распространённую глагольную группу), а второе — четыре. Всего шесть предикаций и два вводных (обособленных) словосочетания — especially in winter и nearest London.

В переводе тоже два предложения, каждое — из трёх предикативных структур. Всего — те же шесть предикаций. Так же, как и в оригинале, в отрывке две обособленные группы — «ближе к Лондону» и «особенно зимой».

Общее количество слов в оригинале — 57, в переводе — 47, а если брать только знаменательные слова, то и там, и тут их по 26 (глаголы «стоял» и «раскинулась», соответствующие английской связке to be, я здесь за знаменательные слова не считал). Простите, разницы в «громоздкости» не усматриваю. Да и нет в этой сказке никакой громоздкости — есть нормальный, связный, добротный литературный текст, где, конечно, широко используются распространённые и сложные предложения.

Вся так называемая «перекройка», как её окрестила наш оппонент, сводится к переносу одной-единственной предикации из конца СФЕ в его середину («в противоположном конце которого, ближе к Лондону, стоял дом управляющего»). Что ж, постараюсь объяснить, зачем этот перенос был предпринят.

[Продолжение далее]

Д.И. ЕРМОЛОВИЧ [продолжение комментария]

Чтобы понять его резонность, попробуем перевести отрывок структурно близко к тексту:

Его домик соседствовал со свинарником и находился в самом дальнем углу поместья.

Поставив здесь точку, мы должны задуматься вот о чём. Если, как и в английском оригинале, «приторачивать» именно к слову управляющий определительное придаточное с информацией о местонахождении его дома, вот какой у нас получится вторая фраза:

Вся ферма раскинулась на обширной территории, но дороги и тропинки там были столь скверными, что Джайлз и управляющий, чей дом стоял в противоположном конце, ближе к Лондону, виделись и общались крайне редко, особенно зимой.

Чем неудачна такая фраза? Она-то как раз получилась громоздкой и, главное, запутанной. Оказались далеко оторваны друг от друга подлежащее (Джайлз и управляющий) и сказуемое (виделись и общались). Разные мысли (обширность поместья, непроходимость дорог, местонахождение дома управляющего, затруднённость общения между ним и Джайлзом) слеплены и перепутаны, отчасти поданы клочками. Такую фразу трудно читать, трудно воспринимать её смысл.

Может быть, предикацию про местонахождение дома управляющего оставить в конце СФЕ? Пробуем:

Вся ферма раскинулась на обширной территории, но дороги и тропинки там были столь скверными, что Джайлз и управляющий виделись и общались крайне редко, особенно зимой, потому что дом управляющего стоял в противоположном конце, ближе к Лондону.

Такой вариант плох хотя бы из-за повтора слова управляющий (а без повтора никак нельзя, не писать же «дом последнего», а если мы напишем «его дом», то будет непонятно, к управляющему или Джайлзу относится местоимение).

Но есть и более серьёзная причина: при таком построении фразы слово управляющий вводится так, как если бы читателю уже было что-то известно про данное лицо, а оно упоминается в этом месте в первый раз! В лингвистических терминах: рема поставлена в тематическую позицию. (Это сегодня типичный недостаток информационных сообщений, когда говорят и пишут: «Самолёт такой-то авиакомпании совершил аварийную посадку сегодня в Индии» вместо «Сегодня в Индии совершил аварийную посадку самолёт такой-то авиакомпании».) Для русского художественного текста такая информационная структура фразы — серьёзнейший изъян.

Вот по этим причинам мы и перенесли информацию о доме управляющего в первую фразу. Это не только помогло уравновесить два предложения, но и удачно ввело в текст персонаж управляющего, упоминание о котором получило в первой фразе лучшую для русского языка рематическую позицию — в конце предложения («…в противоположном конце которого, ближе к Лондону, стоял дом управляющего»).

После этого мысль о затруднённости связи между управляющим и Джайлзом воспринимается легко и естественно, а структура второго предложения логична и последовательна: сначала сообщается об обширности фермы, потом о плохом состоянии дорог, и наконец о том, что из-за этого скотник и управляющий общались крайне редко.

Я только что подробно описал ход мысли переводчика и редактора при работе над этим фрагментом. Могу ответственно заявить, что точно так же шла работа над всем остальным текстом книги. Ни одно предложение не переводилось на глазок: за каждой перестановкой, за каждым переводческим приёмом стоит определённая логическая и стилистическая концепция. Стараясь не уходить далеко от структуры текста, мы всё же ставили перед собой задачу подать мысли и образы автора так, чтобы они воспринимались максимально внятно и связно. Ну и, конечно, стремились написать перевод хорошим литературным слогом.

P.s. «Избавиться от придаточных, причастий и деепричастий» — это отнюдь не «стандартные переводческие задачи». Придаточные, причастия и деепричастия — нормальный атрибут художественного текста, и если они есть в оригинале, то «избавляться» от них не нужно. Нужно уметь выстраивать перевод так, чтобы эти особенности соответствовали логике и стилистике текста. При определённых условиях такие структуры, разумеется, могут преобразовываться, но «избавление» от них не может быть самоцелью.

Дмитрий Иванович! У меня есть мнение касательно перевода мейнстримовых книг, предназначенных для детской и подростковой аудитории, которым хотел бы поделиться.

Понятно, что в нашей стране сейчас есть несколько переводчиков высочайшего класса (включая Вас), которые могут перевести любую книгу, в том числе и детскую, на превосходном уровне. Однако, рискну предположить, что переводить современную детскую книгу им будет переводить не очень интересно, особенно в сжатые сроки, которые диктует издательство, стремящееся заработать побольше деньжат.

Поэтому текст отдается условному энтузиасту или переводчику невысокого класса, который может быть и со своей изюминкой переведет, но стиль будет плох, будут и ошибки, и читать такой перевод детям непросто.

Или текст отдается группе переводчиков, которые переводят книгу очень быстро, порой не читая ее полностью, а только главы, над которыми работают. Получается разнобой.

Все это имело место при переводах серии книг про Гарри Поттера. (Знаю, что Вам эти книги не очень нравятся, но определенный шарм в них есть, и дети их обожают.) Очень хорошая статья про различные русские переводы этих книг была написана Александрой Борисенко https://nplus1.ru/material/2016/09/12/harrypotter.

В интернете можно найти критику М.Д. Литвиновой (http://www.harrypotter.pw/?p=659), в переводах которой, к сожалению, сплошь и рядом отсебятина.

Переводчик-любитель М. Спивак, пришедшая на смену Литвиновой, придумала вычурные, псевдорусифицированные имена для персонажей, а в самом тексте порой встречались фразы, граничащие с грубостью  https://pikabu.ru/story/garri_potter_v_perevode_marii_spivak_yeto_2271040
https://mel.fm/knigi/1483526-spivak
https://life.ru/t/%D0%BC%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F%D1%81%D0%BF%D0%B8%D0%B2%D0%B0%D0%BA/418207/pochiemu_fanaty_protiestuiut_protiv_pierievoda_gharri_pottiera_mariiei_spivak

Я считаю, что качественный перевод мейнстримовых англоязычных детских книжек на русский язык не возможен по определению по двум причинам:

1) Главное для издателей -- это "срубить бабла". Они не будут нанимать маститых переводчиков, с которым сложнее работать в условиях сжатых сроков и которым нужно больше платить.

Точно такая же ситуация, как мне представляется, и с переводом кинофильмов. Никому не нужен идеальный перевод фильма: публика и так проглотит.

2) Вторая причина спорная, и многим, думаю, не понравится. Хорошо писать про детей в большинстве случаев может только человек, у которого они есть и который с ними каждый день общается. Раулинг писала свои книги, когда ее дети росли у нее на глазах. Стивен Кинг писал "Оно" также наблюдая за своими детьми, помимо того, что основывался на воспоминаниях из свое детства.

Хорошо перевести книги про условного Поттера, на мой взгляд, может только очень талантливый писатель русской детской литературы, к которого или которой за спиной несколько успешных у детей книжек. Пускай у такого писателя английский язык не идеален, но есть же интернет, а также помощь со стороны профессиональных переводчиков (например, можно работать в тандеме с профессиональным переводчиком). Только детский писатель, понимающий современных детей и особенности их речи, способен выдать перевод, который не будут "обгаживать" 60-70 % читателей в соц. сетях за излишнее сюсюканье или чрезмерную грубость.

Ну и также нужно понимать, что такие детские писатели как Раулинг -- уникальны, и воспроизвести на русском ту "магию", за которую так хвалят оригинал, под силу единицам, если вообще возможно.

Особенно в современной России, где критически относятся ко всему и вся и никого не уважают. И придираются даже там, где и придираться-то не к чему, как например сделала Екатерина Доброхотова-Майкова к безобидной перестановке частей предложения в Вашем переводе, причины которой она должна была понять и без подробного объяснения.

В любом случае, хотелось бы услышать Ваше мнение на вышеизложенную тему.

Д.И. ЕРМОЛОВИЧ:
Илья, Вы вполне адекватно описали сложившуюся ситуацию.

Издательства, действительно, не хотят платить ни авторам, ни переводчикам. Можно их обвинять в плохом отношении к тем, на ком они делают деньги, но на самом деле издательский бизнес и сам поставлен в крайне тяжёлое положение: издательства вынуждены оплачивать услуги типографии авансом, а торговая сеть книги сразу не покупает: она переводит стоимость купленных у издательства книг лишь после (и в случае) их реализации в магазинах. Таким образом, издательства, не имея никакого кредита от типографий, вынуждены кредитовать торговую сеть, от которой этот кредит может к ним и не вернуться. Единственные, на ком они могут сэкономить, — авторы и переводчики.

Усугубляет ситуацию то, что почему-то едва ли не все, кто научился читать по-английски (независимо от наличия не то что переводческих знаний, а хотя бы хорошего читательского опыта и знания классики), хотят (и воображают, что могут) переводить художественную литературу.

То и дело натыкаешься на письма молодых выпускников вузов или курсов (практически все они девушки) с вопросом: как устроиться переводчиком художественной литературы? Есть и такие, кто предлагает свои услуги издательствам на первых порах бесплатно (!) в надежде, что когда-нибудь потом им станут что-то платить.

Вот издательства и берут тех, кто подешевле. Ну, разве иногда предлагают опытному переводчику подобрать себе группу молодых «субподрядчиков», чтобы свести воедино и отредактировать их переводы. Я тоже получал такие предложения, но отказался, зная, что ничего хорошего из этого получиться не может: легче сделать перевод самому заново, чем редактировать слабые переводы или добиваться единообразия в тексте, куски которого написаны членами «ударной бригады». Но перевод в одиночку требует гораздо больше времени, а реальные сроки, наоборот, делаются всё меньше и меньше. 

Однако Ваш тезис о том, что хорошо перевести книгу для детей может только автор успешных собственных книг, по-моему, спорен. Известны переводы, выполненные популярными писателями, но неадекватные оригиналу (например, заходеровская «Алиса»).

С моей точки зрения, залог высокого качества перевода, помимо уровня самого переводчика, — это участие в работе высококвалифицированного редактора. Сам я никогда не работаю без внешнего редактора, а то и нескольких. (Для неосведомлённых: не надо представлять себе редактора неким примитивным правщиком ошибок в тексте; хороший редактор — прежде всего «свежая голова», специалист, который помогает переводчику взглянуть на текст перевода сторонним взглядом, благодаря чему лучше удаётся оценить восприятие этого текста будущим читателем и внести нужные коррективы.) Но такие редакторы сейчас «вымирают», как динозавры, тем более что издательства не желают нести расходы на их труд.

Что касается перевода фильмов, то там ситуация получше. Видимо, киностудии (или прокатчики) готовы платить больше, чем издательства. Да и объём текста, отражающего содержание диалогов, обычно не сравним с объёмом даже не очень большой книги. Во всяком случае, мне попадались хорошо переведённые фильмы.

Ну, а то, что на просторах Интернета обитает множество людей, жаждущих, ни в чём не разбираясь, лягнуть профессионала, — это уже данность, на которую просто приходится закрывать глаза. Впрочем, ещё Пушкин советовал: «И не оспоривай глупца».

Вообще не понял в чем суть претензий "знатоков" с "Фантлаба". Ну поменялся в переводе порядок нескольких слов, и что с того? Смысл оригинала при этом полностью сохранен. Дмитрий Иванович, пожалуйста не обращайте внимания на подобных "критиков", это же интернет, тут каждый дурак пишет, что ему взбредет в голову. Воспринимать все это всерьез - никаких нервов не хватит.

Д.И. ЕРМОЛОВИЧ:
Вы правы. Я так и стараюсь относиться к этому.

Дмитрий Иванович, большое спасибо, по-моему все стало ясно. Хотя страсти кипят до сих пор...