Стоп, машина!

© Орёл Максим Александрович

Пролог

До недавнего времени понятие «электронный переводчик» закреплялось исключительно за программным обеспечением (ПО) для письменного перевода, однако человек создал техническое средство и для устного. О достижениях машиного перевода (МП) повествует статья из «Вашингтон Пост» от 24 мая 2009 года под заголовком “Tongue in check” (в переводе — «Язык твой — друг мой»).

Для человеческой деятельности и в особенности для современного бизнеса высока необходимость отладки и оптимизации всех операций и процессов. Как никогда актуальна эта потребность в кризис. Выйти победителями из него смогут те компании, которые оперативно среагируют на новые экономические условия и найдут возможности, с одной стороны, максимизировать доходы, а с другой, минимизировать издержки. Перевод, как и все прочие бизнес-процессы, требует оптимизации. Это справедливо не только для игроков переводческого рынка, для которых перевод — хлеб. Нуждаются в этом, правда в куда меньшей степени, и те, для кого перевод — не основной, но обязательный вид деятельности, обеспечивающий межъязыковую коммуникацию: добывающая отрасль, банковский сектор, консалтинг. Без перевода обходится редкая сделка по слиянию и поглощению, привлечение иностранных инвесторов без перевода немыслимо.

В таких условиях неутомимые и быстрые средства МП, позволяющие за считаные секунды переводить сотни страниц текста и обеспечивающие проведение многочасовых переговоров, становятся просто находкой. Но почему-то во многих крупных компаниях есть целые отделы переводов, отнюдь не маящиеся от безделья. Почему-то объёмы перевода, отдаваемого агентствам, где переводят тоже люди, остаются значительными. Казалось бы, что может быть эффективнее МП: максимум объёма за минимум времени и при минимуме усилий человека. Но какого качества этот объём? Позволяют ли эти быстрые переводы принимать реальные управленческие решения? Действительно ли они эффективны, то есть позволяют ли при этой сверхвысокой скорости достичь желаемого результата? Ведь если дела обстоят, как в анекдоте про секретаршу, которая печатает 1500 знаков в минуту, «правда, потом такая ерунда получается, что ничего понять невозможно», то это уже не эффективность.

По словам цитируемого в «Вашингтон Пост» директора по исследованиям компании Google Питера Норвига, при использовании МП «иллюзия, что перевод сделан носителем языка, вряд ли возникнет: фразы выходят довольно неуклюжими, но понять, кто кому чего сделал, — можно». Что ж, раз так, то как минимум во многих случаях МП можно признать эффективным инструментом коммуникации: такого уровня передачи информации нередко бывает достаточно для принятия управленческих решений. Оперативность здесь часто совершенно справедливо ставится выше расстановки тонких смысловых акцентов, второстепенных оттенков значений слов и стилистических изысков. Если на повестке дня переговоры по сделке на миллионы долларов, то хотя бы сырой, но в целом семантически и терминологически верный перевод документа для рассмотрения необходим в 12.00, а в 12.30 часто уже не нужен вовсе — каким бы красивым и филологичным он ни был.

Магистр Йодо есть быть сказать

Невооружённым глазом видна нарочитая грубость таких характеристик качества перевода, как «в целом семантически и терминологически верный», и уж тем более «понять, кто кому чего сделал». Однако в рамках этой статьи предлагаю отталкиваться именно от них: им хоть и недостает теоретической точности (на которую ни они, ни эта статья не претендуют), зато практической конкретики в самый раз. Это минимум, ниже которого специальный перевод опускаться не должен и который он должен в той или иной степени превышать в зависимости от ситуации.

Обозначу ряд основных типов (уровней качества) письменного специального перевода. В этом перечне только качественный и имиджевый типы перевода отражают то, «как надо», а грубый и рабочий — то, как, к сожалению, бывает в действительности.

Грубый:

• возможные функционально-коммуникативные отклонения от оригинала: рекламный текст может быть переведён просто как информационный материал, передающий основное сообщение исходного текста;
• смысловые отклонения от оригинала, возможна ахинея;
• общая неряшливость: наличие стилистических колебаний, опечаток и ошибок самого разного рода, систематические нарушения единообразия терминологии, имён собственных, аббревиатур, обозначения единиц измерения.

Рабочий:

• возможные функционально-коммуникативные отклонения от оригинала;
• смысловое соответствие оригиналу при возможных незначительных расхождениях, которые, впрочем, не препятствуют передаче основных мыслей текста — такое бывает при наличии так называемых «ошибок в выборе слов», использовании ложных друзей переводчика (реализовывать — realize, актуальный — actual);
• верность основной терминологии, возможность описательного перевода терминов, имеющих устоявшиеся соответствия;
• наличие стилистических отклонений от данной разновидности текстов в языке перевода;
• грамотность, соответствие норме языка перевода при возможном наличии небольшого числа узуальных отклонений, орфографических, пунктуационных ошибок и опечаток;
• возможные нарушения единообразия;
• возможные нарушения форматирования исходного текста.

Как грубый, так и рабочий перевод может быть создан неопытными либо неряшливыми (соответственно, в разной степени) переводчиками вне зависимости от их стажа работы. Такой перевод может получиться и при серьёзной нехватке времени — причем распределение текста по нескольким специалистам для параллельного перевода без должной координационной работы усиливает нарушение единообразия. Понятно, что перевод этих двух типов появляется при отсутствии редакторской обработки или же при чисто номинальной роли редактора вследствие нехватки времени либо отсутствия необходимой координации.

Качественный (адекватный):

• функционально-коммуникативное и смысловое соответствие оригиналу;
• удобочитаемость, формулировки, не препятствующие правильному восприятию смысла;
• верность и точность терминологии, нежелательность описательного перевода терминов, имеющих устоявшиеся соответствия;
• стилистическое соответствие данной разновидности текстов в языке перевода;
• грамотность, соответствие норме и узусу языка перевода, отсутствие орфографических, пунктуационных ошибок и опечаток;
• единообразие;
• сохранение форматирования исходного текста.

Качественный перевод является продуктом достаточно опытного, внимательного и аккуратного переводчика или проектной группы, в структуре которой должное место отводится грамотной координации, редактированию, корректорской правке.

Имиджевый перевод (для публикации), в дополнение к основным параметрам качественного, характеризует следующее:

• полное функционально-коммуникативное и смысловое соответствие оригиналу — вплоть до мельчайших нюансов и расстановки всех тончайших смысловых акцентов;
• абсолютная верность и точность употребляемой терминологии, недопустимость описательного перевода терминов, имеющих устоявшиеся соответствия — у специалиста-отраслевика при чтении такого перевода не должно возникать ощущения, что текст написан «чужеродным» для отрасли языком (речь не о профессиональных жаргонизмах — см. следующий буллит);
• стилистическое соответствие данной разновидности текстов в языке перевода и полная стилистическая выверенность элементов текста;
• отсутствие, помимо орфографических, пунктуационных ошибок и опечаток, прочих недочётов корректорского характера (например, там, где должен стоять неразрывный пробел, обычный недопустим);
• сохранение форматирования исходного текста и, при необходимости, доведение его до публикационного качества.

Пожалуй, перевод публикационного качества в большем числе случаев, чем просто качественный, всё-таки требует участия не одного, пусть очень опытного и внимательного переводчика, а группы специалистов: редактора, корректора, а лучше — еще и менеджера (главного редактора) осуществляющего руководство группой, согласование переводческих и редакторских решений, обсуждение результатов работы с заказчиком/автором. Последнее крайне важно при подготовке высококачественного перевода: на практике тексты часто содержат неоднозначные, запутанные или даже не вполне грамотные формулировки, которые не должны проникать в публикуемый перевод. И это отнюдь не проблема автора, чаще всего не владеющего языком профессионально — это работа переводчиков. Выяснение того, что автор хотел в таких случаях сказать и как автор/заказчик хотел бы видеть это место в переводе, без непосредственного контакта невозможно.

Говоря словами статьи из «Вашингтон Пост», перевод каждого из этих типов "good enough", то есть уровня его качества достаточно. Напрашивается уточнение — good enough for what? Достаточно для чего? Достаточно для осуществления коммуникации в определённых случаях. Хотя из характеристики грубого перевода очевидно, что для него круг таких случаев крайне узок: перевод, отвечающий приведенному описанию, до обозначенного выше минимума, если и дотягивает, то явно не часто.

А к какому же из уровней можно отнести результат МП? Обратимся к продуктам наиболее распространенного ПО такого рода.

1

ОРИГИНАЛ: A recent Accenture survey of U.S. banking customers estimates that as much as 30 percent of a bank’s customer base today is vulnerable. Customer behaviors, attitudes and preferences have been forcibly altered by the economic downturn, and a new customer math — and a new success formula to master it — is fast emerging. To seize the opportunity of so many customers in flux, banks must commit the time, talent and money to adjust their game plan to these new external and internal realities through actionable customer segmentation, sophisticated pricing, flexible solutions that meet changing needs and differentiated digital marketing capabilities. By tightly aligning and integrating their offerings to retain and acquire customers, banks can unlock organic growth and operating efficiencies in parallel.

ПРОМТ: Недавний обзор Accenture американских банковских клиентов оценивает, что целых 30 процентов клиентской базы банка сегодня уязвимы. Поведения клиента, отношения и предпочтение были насильственно изменены экономическим спадом, и новой математикой клиента — и новой формулой успеха, чтобы справиться, он — быстро появляется. Чтобы захватить возможность очень многих клиентов в движении, банки должны передать время, талант и деньги, чтобы приспособить их стратегию к этим новым внешним и внутренним фактам через преступную сегментацию клиента, сложную оценку, гибкие решения, которые удовлетворяют изменяющиеся потребности и дифференцировали цифровые маркетинговые способности. Сильно выравнивая и объединяя их предложения, чтобы сохранить и приобрести клиентов, банки могут отпереть органический рост и производительность параллельно.

Google Translate: Недавнее исследование Accenture США клиенты банков оценкам, что почти 30 процентов клиентов банка сегодня является уязвимой. Клиент поведении, привычках и предпочтениях, были насильственно изменены на экономический спад, а новых клиентов математику - и новая формула успеха для мастера это - быстро становится. Чтобы воспользоваться этой возможностью, так много клиентов в поток, банки должны взять на время, талант и деньги, чтобы настроить свой план игры, чтобы эти новые внешние и внутренние реальности посредством действия сегментации клиентов, современные цены, гибкие решения, отвечающие меняющимся потребностям и дифференцированный цифрового маркетинга возможности. По плотно согласования и интеграции своих предложениях по удержанию и приобрести клиентов, банки могут разблокировать органического роста и операционную эффективность параллельно.

Systran: Недавний обзор Accenture клиентов банка США оценивает что как много по мере того как 30 процентов базы данных клиента крена сегодня уязвимы. , ориентации и предпочтения поведения клиента неволей были изменены хозяйственным спадом, и новая математика клиента —и новая формула успеха, котор нужно управлять им —быстрый вытекать. Для того чтобы заесть возможность настолько много клиентов в потоке, крены должны поручить время, талантливость и деньг отрегулировать их стратегияа мероприятия к этим новым внешним и внутренне реальностям через actionable сегментацию клиента, изощренный оценивать, гибкие разрешения которые отвечают изменяя потребностямы и продифференцированные цифровые возможности маркетинга. плотно выравнивать и интегрировать их предложения для того чтобы сохранить и приобрести клиентов, крены могут открыть органические эффективности роста и работать параллельно.

2

ОРИГИНАЛ: After the longest economic expansion on record that lasted most of the 1990’s decade, a relatively shallow but prolonged recession as measured by GDP followed. In the manufacturing sector, especially for developed regions of North America, West Europe and Japan, the correction was very severe and the recovery was anemic. The previous peak levels of 2000 are just now being reached. However, through most of the developing world, very rapid growth persisted.

ПРОМТ: После самого длинного подъема экономики на отчете, который продлился большая часть десятилетия 1990-ых, относительно мелкий, но длительный спад как измерено сопровождаемым ВВП. В промышленном секторе, специально для развитых областей Северной Америки, Западной Европы и Японии, исправление было очень серьезно, и восстановление было анемичным. Предыдущие пиковые уровни 2000 сейчас достигаются. Однако, через большую часть развивающихся стран, очень быстрый рост сохранился.

Google Translate: После длинной экономической экспансии на запись, которая продолжалась большая часть десятилетия 1990-х годов, относительно мелкий, но затяжной спад измеряется как ВВП после. В обрабатывающем секторе, особенно в развитых странах Северной Америки, Западной Европы и Японии, коррекция была очень тяжелой и восстановления была анемия. Предыдущие уровни пика 2000 года, только сейчас достигнута. Вместе с тем, большинство развивающихся стран, очень быстрого роста сохраняется.

Systran: После того как самое длиннее хозяйственное расширение на показателе продолжал большая часть из декады 1990'с, относительно отмелая но увеличиваемая рецессия как измерено GDP последовало за. В участке изготавливания, специально для начатых зон Северной Америки, западный europe и япония, коррекция были очень строги и спасение было малокровно. Достигаются ранее высшийа уровень 2000 just now.Однако, через большой часть из развивающего мира, очень резкое возрастание упорствовало.

3

ОРИГИНАЛ: My cat has given birth to four kittens: two yellow, one white and one black.

ПРОМТ: Моя кошка родила четырех котят: два желтых цвета, один белый и один афроамериканец.

Google Translate: Моя кошка родила четырех котят: два желтых, один белый и черный.

Systran: Мой кот давал рождение до 4 котят: 2 желтого цвета, один белый и один чернота.

4

ОРИГИНАЛ: This is only a machine doing the translation, it won't be perfect.

ПРОМТ: Это - только машина, делающая перевод, это не будет прекрасно.

Google Translate: Это всего лишь машина делать перевод, не будет совершенным.

Systran: Это будет только машиной делая перевод, его не будет совершенно.

Может быть, Питер Норвиг меня бы поправил, но, на мой взгляд, большинство этих переводов, в том числе простейшие — про кошку и машинный перевод — затуманивают смысл настолько, что понять, «кто кому чего сделал», невозможно. Их нельзя считать достаточными — good enough — для принятия сколько-нибудь важных решений. Соглашусь с Питером Норвигом: иллюзии того, что это перевел носитель языка, — никакой. Зато есть стойкое сомнение в том, что над переводом работал носитель мозга. В отличие от грубого «человеческого» перевода, ахинея здесь не только возможна, но и правит бал. Впрочем, сомнение резонно: у компьтера-то мозги откуда? Переводы от Google Translate, помимо несомненно замечательного содержания, обладают ещё и оригинальной формой. Ритмический рисунок фраз «...разблокировать органического роста и операционную эффективность параллельно» и «...отвечающие меняющимся потребностям и дифференцированный цифрового маркетинга возможности» наводят на мысль о том, что в разработке этой программы участвовал сам Магистр Йодо из «Звёздных войн». На этой мажорной ноте предлагаю прервать пляску на костях представленых переводов, иначе боюсь выйти за пределы печатного листа.

Читать дальше >>