Сайт Д.И. Ермоловича

© Д.И. Ермолович

Шишкин против Siskin’а

Оглавление по подзаголовкам:

Поводом к написанию этой статьи стала неординарная жалоба, поданная в Европейский суд по правам человека. Истцы — два русских жителя Латвии — обвинили это государство в нарушении своих прав и унижении своего достоинства. Конфликт возник из-за того, каким образом фамилии этих людей были переданы на латинице в выданных им документах.  [1]

Хотя эта история произошла за пределами нашей страны, она наглядно подтвердила истину, весьма актуальную и для России: упорядочение передачи имён собственных с кириллицы на латиницу — проблема не только лингвистическая, но и юридическая, и в отсутствие чётких и продуманных мер со стороны государства она может только обостряться.

Обстоятельства дела

Изложу дело, стараясь придерживаться сухих фактов. Заявителями жалобы были мать и сын Шишкины, проживающие в латвийском посёлке Царникава (Carnikavā) Рижского района. Как и многие русские в Латвии, они имеют статус «неграждан».

В апреле 1998 г. Управление по делам гражданства и миграции МВД Латвии выдало Шишкиным паспорта «постоянно проживающих неграждан». На основной странице паспортов их фамилии были записаны, соответственно, как Šiškina и Šiškins.

(Если кому-то из читателей неясно, откуда возникла конечная -s в латышской передаче фамилии Шишкин, поясню, что это окончание именительного падежа мужского рода, которое в латышском языке добавляется к мужским именам и фамилиям независимо от языка их происхождения).

Указанный способ транскрипции (Šiškina и Šiškins) Шишкины не оспаривали. Их не устроило то, как были написаны их фамилии в машиносчитываемой зоне паспорта, расположенной в нижней части той же страницы и состоящей из двух непрерывных последовательностей прописных букв, цифр и символов. Там фамилии приобрели вид SISKINA и SISKINS. Находящаяся на первом и третьем местах буква S утратила диакритический знак (ˇ), сигнализирующий о чтении её как [ш]. Без такого знака буква S сохраняет своё обычное звуковое значение, т.е. [с].

Обнаружив такое написание, г-жа Шишкина отказалась получать паспорт, и в июне того же года они с сыном подали иск в суд Центрального района Риги против Управления по делам гражданства и миграции. Шишкины потребовали, чтобы Управление заменило их паспорта на новые документы, в машиносчитываемой зоне которых фамилии были бы указаны без искажений.

Районный суд отказал истцам, и те подали апелляционную жалобу в следующую судебную инстанцию — Рижский окружной суд. В своем заявлении они указали, что их фамилии, происходящие от русского существительного шишка, в новой транскрипции выглядят так, как если бы были образованы от вульгаризма сиська. Из этого Шишкины сделали вывод о том, что, опустив диакритический знак, управление МВД унизительным образом исказило смысл их фамилии.

Истцы отметили и то, что из-за расхождений между вариантами, указанными в верхней и нижней (машиносчитываемой) зонах страницы паспорта, получается, что на одной и той же странице указываются две разных фамилии.

Далее, Шишкины заявили, что оспариваемая транскрипция их фамилии создает для них практические проблемы при поездках к близким родственникам во Франции и России, поскольку написания SISKINA и SISKINS не соответствуют формам Chichkine и Шишкин (Шишкина), соответственно используемым в этих странах.

Рижский окружной суд согласился с доводами заявителей и удовлетворил их ходатайство. В судебном постановлении от 17 марта 1999 г. было указано, что транскрипции SISKINA и SISKINS не соответствуют их подлинной фамилии и что в машиносчитываемых строках должно быть написано SHISHKINA и SHISHKIN. Управлению по делам гражданства и миграции было предписано выдать заявителям новые паспорта с исправленными данными.

Однако Управление по делам гражданства и миграции обжаловало это постановление в Сенат Верховного суда Латвии. В своем ходатайстве оно пояснило, что строки, предназначенные для машинного считывания, должны заполняться в строгом соответствии с действующим стандартом Международной организации гражданской авиации (ИКАО) — документом 9303 «Машиносчитываемые проездные документы».

Согласно этому стандарту, указание имени и фамилии в машиносчитываемой зоне должно соответствовать их транскрипции в основной части страницы паспорта, предназначенной для визуального прочтения. В то же время данная норма подчинена трем требованиям: (1) не должны использоваться какие-либо диакритические знаки; (2) в машиносчитываемых строках не должны указываться графемы, отсутствующие в основной части; (3) количество букв в обеих зонах паспорта должно быть одинаковым.

Таким образом, в силу первого из указанных требований в машиносчитываемых строках не может использоваться буква Š (с надстрочным знаком). Если же её заменить на SH, то были бы нарушены сразу два требования: второе — в нижней части страницы появилось бы две буквы H,которых нет в основной части, и третье — изменилось бы количество букв в фамилии.

Управление по делам гражданства и миграции заявило, что такой паспорт, не отвечающий международным стандартам, был бы недействительным и не позволил бы его владельцу выезжать за рубеж. Кроме того, в кассационной жалобе Управления указывалось, что исполнение постановления окружного суда невозможно технически, поскольку оспариваемые строки автоматически генерируются компьютерной программой, утвержденной на международном уровне и не подлежащей изменению.

Несмотря на все эти доводы, своим постановлением от 9 июня 1999 г. Сенат Верховного суда Латвии отклонил кассационную жалобу Управления и подтвердил предыдущее судебное решение. При этом Сенат ссылался на постановление №174 от 14 мая 1996 г. «О написании и идентификации имен и фамилий в документах». Согласно статье 2 этого постановления, транскрипция фамилий иностранного происхождения должна быть, по мере возможности, максимально приближена к их произношению на исходном языке.

Сенат счел, что графические формы SISKINA и SISKINS в машиносчитываемой зоне унизительным образом искажают смысл фамилий заявителей, и признал, что их правильная формулировка в этой части паспорта должна быть SHISHKINA и SHISHKIN.

После отклонения кассационной жалобы Управление изготовило два новых паспорта «постоянно проживающих неграждан» и выдало их Шишкиным. Но и в новых паспортах написание их фамилий в машиносчитываемых зонах оказалось прежним.

Шишкины опять отказались получать паспорта. Дело было поручено судебному исполнителю, который в сентябре 1999 г. обратился в Рижский окружной суд с запросом о разъяснении его прежнего постановления от 17 марта. Он поставил вопрос: можно ли считать, что Управление по делам гражданства и миграции удовлетворительным образом исполнило это постановление, выдав заявителям новые паспорта, не отличающиеся от прежних.

Рижскому окружному суду пришлось вынести разъяснительное определение. 24 ноября 1999 г. суд уточнил, что для исполнения мартовского постановления Управление должно было выдать заявителям новые паспорта, в машиносчитываемой зоне которых фамилии были бы транскрибированы так, как указано в мотивировочной части постановления суда, а именно SHISHKINA и SHISHKIN.

Однако 7 февраля 2000 г. председатель Департамента по гражданским делам Сената Верховного Суда Латвии принёс протест на это определение, и решением от 23 февраля 2000 г. Сенат удовлетворил этот протест.

Вот какая аргументация была приведена в новом решении Верховного суда. Оспариваемая часть паспорта, говорилось в нём, составлена в соответствии со стандартом, зафиксированным в документе 9303 ИКАО. Единственное предназначение машиносчитываемой зоны — в том, чтобы обеспечить автоматическую идентификацию владельца паспорта при пограничном контроле. Эти строки не предназначены для визуального прочтения.

Кроме того, в решении Сената было отмечено, что транскрипция графемы Š как SH противоречит стандарту ИКАО и сделала бы невозможной автоматизированную идентификацию личности заявителей. Последнее явилось бы нарушением Международной конвенции о гражданской авиации.

В постановляющей части решения Сенат констатировал, что удовлетворить требование заявителей технически невозможно, поскольку строки машинного кода набираются паспортной машиной автоматически, без всякого вмешательства со стороны оператора. В машиносчитываемой зоне эта графема Š может фигурировать лишь без диакритического знака, т.е. в виде S. На этом основании Сенат отменил разъяснительное определение Рижского окружного суда от 24 ноября 1999 г. как ошибочное и противоречащее действующей правовой регламентации.

После этого г-жа Шишкина обратилась к председателю Верховного Суда с жалобой на протест председателя Департамента по гражданским делам и на решение Сената о его удовлетворении. В письме от 19 июня 2000 г. председатель Верховного суда ответил заявительнице, что решение Сената о толковании какого-либо судебного постановления не подлежит дальнейшему обжалованию и что постановление от 23 февраля 2000 г. соответствует закону.

Итак, двухлетняя тяжба Шишкиных с паспортным управлением МВД Латвии, в ходе которой суды то отклоняли их требования, то соглашались с ними, не принесла удовлетворительного результата для латвийских «неграждан». Управление по делам гражданства и миграции не выполнило постановление Рижского окружного суда от 17 марта 1999 г. и добилось его отмены.

Шишкины же по-прежнему отказывались от получения предлагаемых им паспортов. Исчерпав все юридические возможности в рамках государства Латвия, мать и сын попытались добиться удовлетворения своих требований на общеевропейском уровне. Так возникло дело «Шишкина и Шишкин против Латвии» в Европейском суде по правам человека.

Мотивировка жалобы Шишкиных

Европейский суд по правам человека, находящийся в Страсбурге, принимает к рассмотрению отнюдь не любые жалобы, а лишь связанные с нарушениями Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, действующей с 1953 г., и последующих протоколов к ней. Это краткий, но ёмкий и мощный правовой инструмент. Шишкиным необходимо было обосновать свою претензию положениями Конвенции, и они указали на ряд её статей, нарушенных, по их мнению, латвийскими государственными органами.

Во-первых, заявители сослались на статью 8 Конвенции («Право на уважение частной и семейной жизни»). Они сочли, что написания SISKINA и SISKIN, вызывающие негативную ассоциацию со словом сиська, искажают смысл их фамилии и дают повод для унизительных кличек. Вследствие этого, по их мнению, способ написания их фамилии в машиносчитываемой зоне паспортов ущемляет их честь и достоинство.

Во-вторых, Шишкины апеллировали к статье 13 Конвенции («Право на эффективное средство правовой защиты»). Они подчеркнули, что, хотя по существу спора суды удовлетворяли их ходатайства, судебные постановления не были исполнены и исходное положение дел не изменилось. Таким образом, они не получили эффективных внутренних средств защиты их прав, гарантируемых Конвенцией.

В этом же факте заявители усмотрели нарушение статьи 6.1 Конвенции («Право на справедливое судебное разбирательство»): из-за того, что административный орган не исполнил постановление Рижского окружного суда, подтвержденного постановлением Сената Верховного суда, было нарушено их право обращения в суд.

Авторы жалобы указали на практические проблемы, связанные с отсутствием паспортов, которые они отказываются получать из-за унизительного содержания этих документов. Прежде всего речь идёт о невозможности выехать за рубеж без паспорта, что представляет собой нарушение их права, гарантируемого статьёй 2 «Свобода передвижения» Протокола №4 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Наконец, Шишкины подчеркнули в своей жалобе, что отсутствие паспортов не позволяет им найти работу и получить доступ к различным социальным службам, и расценили эту ситуацию как нарушение ещё целого ряда статей Конвенции.

Мотивировка решения Европейского суда

Изучая жалобу Шишкиных с точки зрения её приемлемости, Европейский суд проанализировал те нормы латвийского права, которые имели отношение к делу.

Удостоверение личности «неграждан» Латвии регулируется законом 1995 г. «О статусе граждан бывшего СССР, не имеющих гражданства Латвии или другого государства» и рядом подзаконных актов — постановлений кабинета министров. Согласно этим документам, всем постоянным жителям Латвии в возрасте от 16 лет вменяется в обязанность получение паспортов, а паспорта эти изготавливаются по единому образцу на латышском и английском языке. Реквизиты и записи в паспорте оформляются в соответствии с требованиями международных договоров и стандартов.

Имя и фамилия владельца паспорта транскрибируются в соответствии с правилами написания имен и фамилий на латышском языке. В машиносчитываемой зоне паспорта имя и фамилия лица воспроизводятся в соответствии с их написанием на латышском языке, но без использования диакритических знаков.

В своём решении по жалобе Шишкиных Европейский суд подтвердил, что жалобы, касающиеся имен и фамилий физических лиц, относятся к вéдению статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Несмотря на то, что в статье 8 нет конкретных положений о фамилиях как о средстве личной идентификации и указания на семейную принадлежность, имя и фамилия человека относятся к его частной и семейной жизни. В этом суд опирался и на свои прецедентные решения об именах и фамилиях.

При этом Европейский суд констатировал, что спор возник лишь из-за содержания двух последних строк на основной странице паспорта, состоящих из букв, цифр и графических символов. Суд отметил, что эти строки, заполненные в соответствии с нормами ИКАО и специально предназначенные для считывания их машинным способом, имеют единственную цель — обеспечить автоматизированную идентификацию лица в ходе пограничного контроля. В решении Суда было указано, что данная зона паспорта является чисто технической частью ограниченного пользования и в принципе не предназначена для визуального прочтения.

Поэтому Европейский суд счёл, что та форма, в которой фамилия владельца паспорта занесена в указанные строки, никак не влияет на целостность фамилии как элемента гражданского состояния лица. Суд обратил внимание на то, что ни в одном из многочисленных документов, выданных заявителям латвийскими властями, не была использована форма SISKINS или SISKINA для обозначения заявителей.

Европейскому суду пришлось признать, что эти формы (SISKINS, SISKINA) были использованы иностранными государственными органами (Шишкины предоставили многочисленные документы, свидетельствующие об этом). Однако такое написание, по мнению суда, было вряд ли выведено из форм, содержащихся в машиносчитываемой зоне паспортов: ведь снятие диакритических знаков в фамилиях иностранцев является обычной мерой в государстве, официальный язык которого не имеет таких знаков. К тому же, говорится в решении Суда, из материалов дела не следует, что за рубежом или в Латвии заявители сталкивались с какими-либо препятствиями в плане их личной идентификации.

И наконец, в ответ на жалобу Шишкиных о том, что их фамилии приобрели искажённый смысл вследствие снятия диакритических знаков, Суд заявил: сам по себе факт того, что фамилия дает повод для присвоения клички, недостаточен для обоснования нарушения прав, гарантированных статьей 8 Конвенции.

При этом в своём решении Суд сослался на прецедент — дело «Шерна против Финляндии» (Stjerna v. Finland), рассматривавшееся в 1994 г. В том деле заявитель — гражданин Финляндии шведского происхождения — добивался от финских властей разрешения на смену своей фамилии. Одним из аргументов было то, что его редкая и труднопроизносимая для финнов фамилия была превращена ими в презрительное прозвище kirnu («маслобойка»). Но Европейский суд не усмотрел в этом специфической особенности его фамилии, мотивируя это тем, что искажению поддаются многие имена, и не нашёл достаточных оснований для заключения о нарушении его права на уважение частной жизни.

Также безосновательной была признана апелляция Шишкиных к статьям 6.1 и 13 Конвенции, гарантирующим право на справедливый суд и на эффективное средство правовой защиты. По мнению Суда, спор ведется не о целостности фамилии как образующего элемента гражданского состояния, а лишь о том, как фамилия воспроизведена в машиносчитываемой зоне паспорта. Поэтому предмет спора не носит личного, имущественного или субъективного характера, относящегося к сфере частного права, и лишён какого бы то ни было гражданского аспекта.

Ссылки заявителей на статью 2 «Свобода передвижения» Протокола №4, а также на другие статьи Конвенции, положения которых Шишкины считали нарушенными из-за отсутствия у них паспортов, Суд отклонил по той причине, что такое положение сложилось не из-за отказа властей выдать им паспорта, а, напротив, из-за собственного отказа Шишкиных от получения документов. При этом объективных оснований для такого отказа Суд не нашел и заявил, что Шишкины жалуются на ситуацию, созданию которой они сами же и способствовали.

В итоге 8 ноября 2001 г. Европейский суд по правам человека единогласно принял решение: жалобу Шишкиных отклонить.

Взгляд на проблему на основе здравого смысла

Не будучи юристом, я не в состоянии дать обстоятельную правовую оценку ни действиям гг. Шишкиных, ни тем более решениям судов по их жалобам. Однако я позволю себе высказать взгляды на эту ситуацию, продиктованные логикой и здравым смыслом.

Нет сомнения, что именование человека — неотъемлемая и чрезвычайно важная часть его этнокультурной, языковой и личностной идентичности. Искажение имени есть нарушение этой идентичности. Когда имя человека функционирует в иной лингвистической среде, оно неизбежно подвергается каким-то фонетическим и (во многих случаях) орфографическим изменениям. Последнее особенно актуально для пар языков, пользующихся различными графическими системами (хотя латышский язык переиначивает не только восточнославянские имена, но и имена из языков, письменность которых основана на латинском алфавите).

Проблема заключается в том, как придать даже неизбежным модификациям имени в иной языковой системе какую-то разумную основу, не позволить имени исказиться до неузнаваемости и не перейти ту грань, за которой изначальную форму имени уже нельзя будет восстановить.

Дело Шишкиных против Латвии парадоксальным образом стало жизненной иллюстрацией к тем шутливым историям и анекдотам, которые уже давно и широко ходят в этой прибалтийской стране. Вот один из типичных анекдотов. Некий Шишкин, проживаюший в Латвии, решает поменять гражданство и переехать в Россию. Подаёт заявление на выдачу российского паспорта и представляет латвийские документы, в которых он записан, естественно, как Šiškins. Ну, в российских паспортных органах, естественно, «переводят» эту запись как Сискинс, что и фиксируют в его паспорте. Бедняга жалуется друзьям: ну вот, был я Шишкиным, а стал Сиськинсом. А друзья ему в ответ: не горюй! Хуже было бы, если б ты был Щукиным (Ščukins) или Пышкиным (Piškins). Стал бы Сукинсом или…

Справедливости ради надо отметить, что в реальности подобная история невозможна. Но не благодаря лингвистической компетентности российских паспортно-визовых служб (это отдельная и весьма больная тема), а всё же благодаря одной из латвийских юридических норм. Согласно этой норме, если написание имени или фамилии в паспорте отличается от их написания в документах, имевшихся у владельца ранее, то в разделе паспорта, предназначенном для особых отметок, воспроизводится первоначальная форма на латинице или кириллице. Так что это кириллическое написание имени и стало бы юридическим основанием для правильного написания фамилий в российских документах гипотетических Шишкина, Щукина и Пышкина.

Мне кажется, ошибка реальных Шишкиных состояла в том, что они предъявили претензии именно к технической (машиносчитываемой) зоне паспорта, но не оспаривали передачу их фамилии в визуально читаемой части страницы. Между тем Европейский суд совершенно правильно отметил в своём решении, что варианты Siskina и Siskins, использованные в документах иностранных государств, были выведены не из данных машиносчитываемой зоны, а, скорее всего, из основных написаний — Šiškina и Šiškins, в которых просто были опущены диакритические знаки. И хотя суд счёл опущение диакритиков обычным делом в тех странах, где буквы с такими диакритиками не используются, эту искажающую имена практику и можно было бы, на мой взгляд, использовать в обоснование права человека на отказ от того, чтобы его имя и фамилия писались с диакритиками в документах, имеющих международное хождение. Используют же немцы диграфы (ae, oe, ue) как эквиваленты букв с умляутом (ä, ö, ü) в тех случаях, когда применение букв с диакритиками невозможно, затруднительно или может вызвать разночтения.

Еще более спорной представляется практика добавления к иноязычным именам в документах латышских окончаний мужского и женского рода ( s к именам и фамилиям мужчин и -a к именам и фамилиям женщин, если такого окончания там нет: например, имя Любовь превращается в Lubova). Эта практика также вызывает широкий протест среди нелатышей в Латвии и тоже стала предметом юридических споров. Житель Латвии Руслан Панкратов, лидер движения «Верните наши имена», отказался получать паспорт на имя Ruslans Pankratovs и, не добившись удовлетворения своего требования о выдаче ему паспорта без латышских окончаний, в 2006 г. также подал жалобу в Европейский суд по правам человека.

Остается дождаться решения Европейского суда и по делу «Панкратов против Латвии». Трудно предугадать, каким оно будет, особенно в свете прецедента с отклонением жалобы Шишкиных. Но вот если бы с жалобой на искажение имени обратился в суд какой-нибудь Эндрю Джон Тэтчер (Andrew John Thatcher), переехавший в Латвию и получивший там документы на имя Endrus Džons Tetčers (а именно так «полагается» писать это именование по-латышски), вряд ли можно сомневаться в том, какое судебное постановление было бы вынесено по этой жалобе.

[Добавление от 10.06.2016: Упомянутый выше Руслан Панкратов в интервью информационному ресурсу EADaily сообщил, что в 2015 году «после девяти лет делопроизводства по судебному иску "Панкратов против Латвии"» ЕСПЧ отклонил дело в связи «с неприемлемостью данной жалобы».]