РЕДКОЛЛЕГИЯ БЕЗ ДИСКУССИЙ,
или
ПОЧЕМУ МЫ УШЛИ ИЗ «МОСТОВ»
Д. И. Ермолович, П. Р. Палажченко, Н. Г. Шахова
В январе 2004 года вышел первый номер профессионального переводческого журнала «Мосты», среди основателей и членов редакционной коллегии которого нам довелось быть. На протяжении почти полутора десятков лет мы сотрудничали с «Мостами», публикуя там свои статьи, а также — вместе с первым главным редактором Зоей Васильевной Зарубиной и другими коллегами — формируя принципы и направления его работы, обсуждая и оценивая предлагаемые к публикации материалы.
Однако 18 января 2018 года мы решили покинуть редколлегию журнала. Предвидя вопросы о причинах такого шага и во избежание произвольных толкований, мы считаем нужным пояснить их.
1. Смена принципов и понятий.
Главная причина нашего решения состоит в том, что за последние годы в само понятие «редколлегия» стало вкладываться содержание, противоречащее его смыслу и нашим принципам. Мы всегда исходили из того, что редколлегия — это орган, принимающий важные решения на основе коллективного обсуждения. Это зафиксировано в Регламенте редколлегии журнала «Мосты», принятом в июне 2006 года:
«Все авторские статьи, в том числе как большие статьи, так и более короткие комментарии, реплики и т.п. (кроме материалов типа «дайджест» или «просто цитата») могут приниматься к печати в журнал только после обсуждения и одобрения членами редколлегии».
Здесь ключевым является слово «обсуждение», которое мы понимаем как общий разговор, участники которого высказывают свои мнения, возможно, в чём-то убеждая или переубеждая друг друга и пытаясь максимально расширить почву для принятия общего решения. На таких обсуждениях и строились заседания редколлегии в первые годы существования журнала, когда её участники собирались в издательстве «Р. Валент» и определяли состав ближайших номеров. Затем очные заседания утратили значение, и это логично: темп нашей жизни возрастал, общение через Интернет отменяло нужду в личных встречах и физическом присутствии, но сам принцип работы редколлегии — коллективное обсуждение и выработка общего решения — оставался неизменным.
Однако нынешний главный редактор журнала, занявший эту должность в 2009 году, вскоре счёл его неудобным для себя и пожелал ввести новый порядок рассмотрения материалов. Вот цитаты из его писем:
«Пользуюсь возможностью оповестить всех. Отзывы отправляются в издательство, которое пересылает их мне. Я их обобщаю и отправляю — через издательство — авторам».
«Если мы перейдём, как уже предлагалось, в режим «почтового форума», ни один материал в номер не пройдёт, потому что, как обычно бывает на форумах, дело кончится многословными препирательствами».
«Если порядок обсуждения принимает иной характер, предлагаю заменить в оглавлении «главный редактор» на «модератор». В таком случае буду вынужден от этой должности отказаться. Этого опыта не имею». (В. Ланчиков, июнь 2014 г.)
Заметим, практика реального обсуждения выступает в этих высказываниях под пренебрежительными ярлыками «режим почтового форума» и «препирательства», а вместо неё вводится нечто иное и, по сути, противоположное по смыслу: присылка членами редколлегии индивидуальных отзывов главному редактору, который уже самостоятельно будет делать из них некие сводки.
Мы, разумеется, не могли согласиться с такой трактовкой понятия «обсуждение» и продолжали знакомить коллег со своими мнениями. Тем не менее вполне спокойные выступления в общей рассылке постоянно вызывали резко негативную реакцию со стороны главного редактора, создавая напряжённую и даже нервозную атмосферу. Некоторые члены редколлегии решили, видимо, и впрямь поберечь нервы и перестали высказываться.
2. Отсутствие открытости.
Механизм работы главного редактора стал предельно непрозрачен. Вот одна из показательных цитат:
«Я знакомить со своим мнением (хотя считаюсь главным редактором) в режиме почтового форума никого не собираюсь». (В. Ланчиков, июнь 2014 г.)
Главный редактор позднее сделал, впрочем, оговорку, что готов предоставлять сделанную им сводку в ответ на индивидуальные запросы. Такое условие ещё больше, на наш взгляд, искажает смысл коллективной работы. Для нас очевидно, что если и делать сводки из отзывов, то их следует сразу публиковать на редакционном ресурсе. Члены редколлегии (конечно, только они) должны иметь доступ к этим сводкам без всяких дополнительных запросов, чтобы убедиться, что их мнения отражены правильно.
Ясно, что направлять отдельный запрос по каждой статье для каждого номера журнала — крайне обременительная процедура, на которую мало кто станет тратить время. Видимо, на это и был расчёт. Но мало того: недавно главный редактор ввёл ещё одно, дополнительное условие, ни с кем его не согласовав:
«О принятии каждого материала для номера можем представить отзывы… тем, кто сам присылал отзывы» (В. Ланчиков, январь 2018 г.).
То есть теперь сводку отзывов предоставят не просто по запросу, но и только «тем, кто сам прислал отзывы». Кроме того, что данная оговорка ничем не обоснована, она прямо нарушает регламент редколлегии, согласно которому
«если письменных замечаний в указанный срок [неделя после рассылки материала] не поступило, считается, что данный член редколлегии не возражает против публикации».
Отсюда следует, что член редколлегии, не приславший письма о какой-то статье, считается давшим о ней положительный отзыв. Хотя бы по этой причине он никак не может быть «поражён в праве» знакомиться со сводкой главреда. Да и в целом «логика», согласно которой доступ к чужим отзывам надо «заработать», кажется нам некорректной, если не циничной.
3. Редакционная политика, ведущая к снижению качества публикаций.
К публикации в журнале периодически предлагаются сомнительные и подчас заведомо негодные материалы. Конечно, ошибки в отборе статей возможны и даже объяснимы, но трудно объяснить случаи, когда, несмотря на весомые возражения, главный редактор предпринимал настойчивые попытки преодолеть сопротивление экспертов.
Приведём недавний пример (в котором по этическим соображениям воздержимся от упоминания деталей и фамилий авторов). Редколлегии было предложено рассмотреть странный материал, состоящий из нового перевода на английский язык одного из произведений русской классики и хвалебных отзывов о нём от малокомпетентных людей.
«Перевод» оказался чистым графоманством. Он не только был малограмотен и беспомощен в литературном плане, но и обнаруживал непонимание смысла оригинала. Мы выступили с заявлением, что публикация такого материала просто опозорит журнал, и это мнение было поддержано и некоторыми другими членами редколлегии.
Из ответа главного редактора следовало, что в негодности материала он отдаёт себе полный отчёт. Несмотря на это, он настаивал на его повторном рассмотрении:
«Разве бездарность перевода… вызвала у кого-то сомнения? Речь идёт не о публикации его в «Мостах» как самостоятельного материала, а как части целостного материала». (В. Ланчиков, 2.11.2017)
Под «целостным материалом» подразумевалась публикация опуса вместе с одобрительным отзывом неспециалиста, что, однако, никак нельзя считать состоятельным доводом. Тот факт, что главный редактор, не сомневаясь в бездарности перевода, почему-то всё равно настойчиво предлагает его к публикации, лишь усугубило впечатление отсутствия логики в его действиях.
Закономерно, что и вторая попытка вызвала протест:
«Мне непонятна цель публикации совершенно графоманского перевода и отрывка из [одобряющей его] статьи… [Она] нанесла бы непоправимый ущерб репутации журнала и членов редколлегии, компрометируя в глазах читателей их профессиональную и научную состоятельность». (П. Палажченко, 3.11.2017)
В итоге публикацию данного материала вроде бы удалось предотвратить. Но из случившегося ни главред, ни издатель не сделали никаких выводов, и нет гарантий, что после косметической доработки материала попытка не будет предпринята вновь.
Мы не можем не отметить и другую тревожную тенденцию. Расхождения во мнениях — абсолютно нормальное для науки явление, и нет ничего удивительного, что со взглядами некоторых переводоведов главный редактор может быть не согласен. Однако его статьи крайне далеки от спокойной научной полемики — они чаще всего выдержаны в резком, язвительно-ругательном тоне. Мы неизменно выступали против подобного тона в публикациях журнала такого уровня, как «Мосты», но к нашим голосам практически не прислушивались, и в журнал попадали, к примеру, следующие образцы полемического дискурса (имена критикуемых — уважаемых авторов известных трудов — в цитатах опущены):
«[Автор] предложила взамен такую формулировку, которая… способна оправдать самую бесшабашную халтуру».
«[Получается] не исследование, а тенденциозная журналистика с пикантным душком разоблачительства».
«Мило, салонно, форумно, идеологически выдержано. Но давайте не называть это «наукой».
«При помощи удобных умолчаний и легковесных отождествлений превратно или половинчато излагаются взгляды не только оппонентов, но и тех, кого наши необуквалисты числят в духовных учителях».
«Какому российскому поборнику продвинутого буквализма не было бы лестно заручиться санкцией знатного заморского теоретика?»
«Объективный историк и услышал бы слова Любимова..., и увидел бы стукачей у гроба. [Автор] в первую очередь видит стукачей».
(В. Ланчиков. Наука чистая и не очень // Мосты №2 (42), 2014)
Такой «полемический» стиль оттолкнул от журнала тех авторов, кто не разделяет научных позиций главного редактора. И хотя в посланиях издателя в заслугу главреду нередко ставится привлечение в журнал новых авторов, факты, увы, говорят об обратном. Размещаем здесь график, отражающий динамику числа авторов и их статей [1]. В 2008 г. эти показатели находились на очень высоком уровне — 32 автора и 46 публикаций, но с 2009 г., после смены главного редактора, они почти постоянно снижались. Несмотря на некоторое увеличение числа публикаций в 2017 г. по сравнению с предыдущим годом, количество авторов не изменилось (17). «Мосты» постепенно превратились в рупор главного редактора (редко какой номер журнала обходится без одной или нескольких его статей и заметок), предоставляющего площадку для публикаций относительно небольшому кругу лиц. Инакомыслие высмеивается и изгоняется.
4. Проявления неуважения к членам редколлегии.
Не только полемика с внешними авторами, но и реакция на выступления отдельных членов редколлегии всё чаще принимала характер, недопустимый в разговоре с людьми, которых и пригласили в редколлегию потому, что они пользуются авторитетом в профессиональном сообществе.
Так, в одном из писем главного редактора к наиболее активным участникам дискуссий был приклеен издевательский ярлык «почтовая тройка» (февраль 2015 г.). Строки некоторых посланий выдержаны в тоне, граничащем с грубостью. Чтобы не быть голословными, нам придётся привести примеры:
«Делитесь, делитесь [мнениями]. И дальше вместе выпускайте журнал "Мосты"… Мы форум или мы журнал? Мы издаем то, что… печатаем в виде, прости Господи, "постов" где-нибудь вроде, прости Господи, "Города переводчиков" или на своих "мемориальных" сайтах?» (В. Ланчиков, июнь 2014 г.)
«Цитату… не поняли только Вы. Прочим Ваши отзывы доставили огромное удовольствие и много смеха. Относительно статьи С.: можно ли добавить к ней что-то, кроме сетований насчёт того, что «переводчикам мало платят»? … Или «рынок» — это для других — для кинопереводчиков? (Кстати, в этом качестве я работал на разных условиях, но не имею наглости базлать об этом на форумах)» (В. Ланчиков, февраль 2015 г.).
Но ещё хуже вульгарных слов неуважение по сути. Оно может принимать разные формы, например, форму полной глухоты к критике и разумным предложениям. Так, было молчаливо отвергнуто предложение организовать на основе ресурсов, имеющихся в распоряжении одного из членов редколлегии, удобный и доступный форум для размещения публикаций, отзывов, проведения дискуссий, голосований и хранения всех решений и документов редколлегии.
Наконец, недавно члены редколлегии получили совместное письмо главного редактора и издателя журнала, в котором было предложено ввести следующее правило:
«Члены редколлегии, в течение полугода не приславшие ни одного отзыва на материалы, не порекомендовавшие ни одного автора и не предложившие ни одного собственного материала, из редколлегии автоматически выбывают. … Мы предлагаем поставить его [этот вопрос] на голосование.» (В. Колесниченко, В. Ланчиков, январь 2018 г.).
Любому голосованию должно предшествовать обсуждение вопроса, и, исходя из этого, мы начали такое обсуждение и высказали следующие возражения.
«Вряд ли нужно напоминать, что члены редколлегии не получают за участие в редколлегии никакого материального вознаграждения и никаких льгот. Принятие высказанного в письме предложения приравняло бы этих людей к нерадивым школьникам, вынужденным выполнять домашние задания под контролем воспитателя и под угрозой отчисления.
К настоящему стимулированию активности редколлегии могут привести меры совершенно иного характера, а именно поощрение реальной многосторонней дискуссии при обсуждении тем и материалов. Редколлегия есть по определению коллегиальный орган, а не круг советников, каждый из которых в частном порядке докладывает своё мнение в некий управляющий центр, да ещё толком не знает при этом, было ли его мнение услышано и учтено». (Д. Ермолович, 11.01.2018)
«Члены редколлегии, в целом согласные с направлением работы издания и желающие оставаться в её составе, как мне кажется, не обязаны доказывать своё «соответствие» чьим-то требованиям. Непонятно, какой цели может служить «отчисление» члена редколлегии. Нужно освободить место для кого-то? Но разве состав редколлегии ограничен по численности королевским указом? Нужно наказать человека за бездействие? Я готов к такому наказанию, но мне кажется, что журнал накажет больше себя, чем меня или Д. Ермоловича». (П. Палажченко, 12.01.2018)
Мы не услышали в ответ на наши аргументы ни одного возражения по существу. Более того, некоторые коллеги, уже было одобрившие идею издателя, согласились с нашими доводами.
Единственный контраргумент одного из членов редколлегии довелось прочитать уже позже, и заключался он в том, что «в Союзе переводчиков России член Союза, не платящий взносы в течение трёх лет, исключается автоматически как утративший связь с Союзом». Вряд ли стоит доказывать, что платное членство в некоей организации и участие в редколлегии, являющееся деятельностью на общественных началах, — ситуации совершенно разного порядка.
Не успела дискуссия не только завершиться, но и вовлечь большинство других участников, как новым письмом издатель журнала сообщил «итоги голосования». Было объявлено, что времени на «задорные дискуссии» нет, а голосование уже проведено, причём организовано оно было не в рамках общей рассылки, а на основе неких сепаратных контактов. Мы убедились лишний раз, что мнения членов редколлегии, по крайней мере значительной их части, не интересуют издателя журнала в принципе. Издатель заявил нам об этом прямо:
«Не буду развивать тему о своих полномочиях, но хочу напомнить, что они у меня есть. И, основываясь на этих полномочиях, мы могли бы поступить так, как нужно для пользы дела, вообще ни с кем не советуясь и не обсуждая». (В. Колесниченко, 15.01.2018)
Таким образом, то, что «нужно для пользы дела», издатель считает возможным определить без редколлегии. Стало ясно, что им полностью игнорируется следующее положение Регламента:
«Принятые решения могут быть отменены или изменены только самой редколлегией. Редакционная коллегия независима в своих решениях».
5. Итоги.
Выше мы перечислили лишь некоторые свидетельства тех тенденций, которые противоречат нашим принципам и понятиям о корректной, эффективной и уважительной коллективной творческой работе в рамках редколлегии журнала «Мосты». Наступил момент, когда мы вынуждены были констатировать, что эти негативные тенденции в работе журнала возобладали.
Двое из нас выступили с письмом ко всем членам редколлегии, в котором, в частности, говорится:
«Мы получили ещё одно доказательство того, что никакой редколлегии в журнале нет. Нет смысла и в заведомо неправомочных «голосованиях». И мы, разумеется, не видим для себя возможности считаться членами несуществующего или декоративного органа. Просим сотрудников журнала исключить наши имена из списка, публикуемого в номерах журнала под заголовком «Редакционная коллегия». (Д. Ермолович, П. Палажченко, 16.01.2018)
К этому решению присоединилась и Н. Г. Шахова.
Подытожим ещё раз то, что имеет сейчас место в журнале «Мосты»:
— главный редактор принципиально не участвует в коллективных обсуждениях и пытается помешать членам редколлегии проводить такие обсуждения между собой; его работа ведётся в условиях практического отсутствия гласности;
— стиль общения главного редактора с членами редколлегии далёк от уважительности; сейчас их поставили в положение молчащих школьников: главный редактор будет вести учёт их активности и в случае «незачёта» не переведёт их в следующее полугодие;
— в этих условиях к публикации в журнале иногда настойчиво предлагаются сомнительные и слабые материалы, в том числе такие, которые, на наш взгляд, должны были бы сразу отклоняться главным редактором;
— в то же время вполне авторитетные лингвисты, с чьими взглядами главный редактор не согласен, подвергаются некорректной по стилю и тону критике, что отталкивает от журнала потенциальных авторов;
— серьёзно сократилось число публикуемых авторов.
Следствием этих тенденций стало то, что уровень журнала как качественного профессионального издания, его авторитет и польза для читателей снижаются. Наши усилия, направленные на то, чтобы противостоять этому, к сожалению, не имели успеха. Поэтому мы вынуждены были уйти.
24 января 2018 г.
[1] При подсчёте числа публикаций и авторов не учитывались интервью, перепечатки давних статей и фрагментов опубликованных ранее книг, заметки и материалы из рубрик «Дайджест», «Наследие», «Исторический музей», «Cum grano salis», «Просто цитата» и т.п.
К началу страницы