Вы рассуждаете правильно и даёте корректный вариант практической транскрипции (ПТ). Я, правда, не совсем понял Вашу фразу о «твёрдости» и «мягкости» согласной в английском языке — такие особенности произношения этому языку не свойственны. Возможно, Вы имели в виду ослабленное и озвончённое произношение буквы t в интервокальной позиции, близкое к [d] или [ð], что часто (хотя отнюдь не обязательно) имеет место в американском произношении. Такое произношение можно считать позиционно обусловленным аллофоном (вариантом) фонемы [t], но в ПТ следует, как правило, придерживаться основного варианта, поэтому по-русски в конце однозначно должно быть -уто.

Да, правила не предусматривают использования русской буквы ц в ПТ с английского языка. Однако Вы побудили меня задуматься, не добавить ли в правила исключение. Ведь по традиции фамилии, начинающиеся с Fitz-, практически всегда передаются у нас через эту букву (например, Фицджералд). Думаю, что сложившуюся практику нужно узаконить, и соответствие «Fitz- — Фиц-» следует добавить в раздел (c) Передача некоторых морфем на с. 7 «Правил». В следующем издании надеюсь это сделать.

Здесь нельзя отвлечься от того, факта, что ракета Falcon — всё-таки американская разработка и передаче предпочтительно подлежит тот произносительный вариант названия, который дали этой технике её разработчики (а может быть, американские военные). Поэтому преобладающая у нас передача Фэлкон, соответствующая американскому произношению [ˈfælkən], представляется мне более корректной.

Орфографический словарь, конечно, авторитетный источник, но не во всех вопросах, связанных с практической транскрипцией. Рекомендую придерживаться правил, т.е. писать «Мэдисон-сквер-гарден». К тому же написание «Медисон» ещё и орфоэпически некорректно: [м] в этом наименовании не должно произноситься со смягчением, которого требует последующая буква е, да и вряд ли кто-то реально так его произносит.

Павел, большое спасибо, что Вы привлекли моё внимание к этой, с позволения сказать, дискуссии.

Начну с главного: перевод "Ulitsa Nineteen Oh Five Goda" (конечно, с точки зрения звучания, а не написания) ПРАВИЛЕН И ОПТИМАЛЕН. Объяснение, как всегда, просто: транскрипция городских топонимов преследует сугубо практическую цель, а именно: помочь иностранцам ориентироваться в городе. Видя на карте название, включающее число (1905), приезжий должен получить и адекватную звуковую поддержку. Если мы передаём названия по-английски, то и число нужно прочесть по-английски. В противном случае вместо помощи мы просто запутаем приезжего, не знающего, как произносится это число на русском языке. Все остальные (нецифровые) компоненты названия станции читаются так, как транслитерируются — опять-таки для того, чтобы было соответствие между написанием и звучанием.

Больше всего в сюжете «Дождя» меня поразила вопиющая некомпетентность так называемых экспертов. Одному не понравилось созвучие между «Goda» (года) и английским словом God (Бог): якобы «англоязычный человек будет шарахаться от этого названия» (?!) До сих пор пока ни один не «шарахнулся»: наверное, эти люди всё-таки понимают, что в разных языках похожие слова могут означать разные вещи. Господин эксперт, неужели вы не сознаёте, какую несёте чушь?

Другой «специалист» предлагает перевести все названия станций «заново» по смыслу: например, «Крестьянская застава» как-нибудь вроде Peasants' Outpost. Браво! Ручаюсь, что этот дипломированный переводчик не держал в руках не только ни одной книги по ономастике, но и вообще по теории перевода. Давайте проведём в этом духе эксперимент: предложим русскому, не знающему английского языка, добраться в Вашингтоне до станции метро «Туманная низина». Как вы думаете, быстро ли он доедет до Foggy Bottom?

Как ни странно, самое здравое рассуждение в этом сюжете я услышал от двух явно далёких от лингвистики женщин, которые и по-русски-то говорили с акцентом: «Иностранцам надо тоже знать, куда выходить».

Я должен согласиться с Вашими словами, что «большая часть её речи была построена правильно, в целом произношение было не самое плохое, и журналистка Захарову понимала, а это главное». Очевидно, это минимум тех требований, которые мы вправе предъявлять к английского языку наших дипломатов и пресс-секретарей. Но уж, безусловно, и не максимум и даже не оптимум. Мне кажется, что проработав значительный срок в США (как отметила сама М. Захарова), она могла бы и получше научиться корректному использованию артиклей (как в выражении "the Obama administration", где г-жа Захарова стабильно опускала артикль) и грамматических времён.

На мой личный взгляд, должность официального представителя, высказывающего точку зрения дипломатического ведомства страны и призванного общаться с иностранными журналистами, должен бы занимать человек с безупречной лингвистической подготовкой. Но проблема в том, что при назначении на ответственные должности наших дипломатов степень подлинной свободы во владении иностранным языком, по-видимому, уже не входит в перечень критериев, которые считаются важными для исполнения соответствующих обязанностей.

Олег Макарович, Вы, вероятно, имеете в виду реплику представителя России в ООН Владимира Сафронкова, сказавшего постпреду Великобритании:

"Вы испугались, сон потеряли, что мы будем сотрудничать с Соединенными Штатами. Вы этого боитесь. Все делаете для того, чтобы это взаимодействие было подорвано… Посмотри на меня, глаза-то не отводи, что ты глаза отводишь?" — спросил дипломат.

Конечно, это тыканье выходит за всякие рамки дипломатических норм. Я думаю, что специально передавать грубость, выражаемую формой единственного числа глагола и местоимением ты, и не нужно, тем более при синхронном переводе. В этом смысле даже хорошо, что в английском есть только одна форма — и я не исключаю, что российский постпред прекрасно это понимал, говоря такие слова. Так как у нас в последнее время жаргон и уличная манера выражаться активно взяты на вооружение чиновниками, в том числе и мидовскими, то своим соотечественникам этот господин показал, что он «в струе»; при этом английский перевод, не выражая фамильярность грамматическими средствами, звучит менее грубо и вряд ли вызовет дипломатический скандал. Впрочем, даже в отвлечении от грамматики эта реплика, по сути, тоже выходит за рамки дипломатического этикета, так как носит неприемлемо личный характер. Так что варианта "Why are you casting/turning your eyes aside?" вполне достаточно, чтобы адресат осознал не слишком вежливую манеру, в которой к нему обращаются.

Тарас, боюсь, что я Вас разочарую тем, что пока никакого варианта не предложу. Видите ли, для перевода формальных особенностей речи, близких к игре слов, нужно ещё раз пересмотреть фильм, вникнуть в его содержание и стилистику речи персонажей, да и вообще «загореться» этим фильмом. А я его смотрел очень давно; надо будет как-нибудь пересмотреть.

Пока могу сказать лишь, что Вы рассуждаете очень логично и здраво. Давайте посмотрим, может быть, кто-нибудь из пользователей предложит какие-то интересные варианты.

Но отвечу на вопрос, в ответе на который Вы, впрочем, вряд ли сомневались. Опускать "like you" в переводе реплики "Why can't I ever fall in love with somebody nice like you?" — конечно, неправильно.

Уважаемый Михаил, большое спасибо за этот материал. Приглашаю высказываться здесь на эту тему и других специалистов по португальскому языку. Можно будет выработать уточнённую таблицу португальско-русской практической транскрипции и опубликовать её на этом сайте, а также внести её в новые издания книги «Правила практической транскрипции...».