Сюда можно направлять все предложения, дополнения и замечания по содержанию "Нового Большого русско-английского словаря" Д.И. Ермоловича и Т.М. Красавиной
Здравствуйте, Дмитрий Иванович! Недавно столкнулась с такой ситуацией. Необходимо выполнить перевод с английского на русский. В тексте упоминается компания "Bang & Olufsen" (также присутствуют варианты "B&O" и "Bang & Olufsen Group"). Дело в том, что это датская компания, а значит передавать на русский язык её название следует, исходя из того, как оно звучит в датском. Но меня смутил амперсанд. Я знаю, что он заменяет латинский союз et, но, как мне кажется, сейчас в бытовом сознании он ассоциируется с английским "and". К тому же, транскрипция датского "и" ("og") будет звучать несколько странно. В варианте "Bang & Olufsen Group" и вовсе присутствует английское слово "Group". Подскажите, пожалуйста, как всё-таки следует поступить?
Д.И. ЕРМОЛОВИЧ:
Я посоветовался со скандинавистом, профессором С.Г. Ваняшкиным. Вот его ответ, с которым я, пожалуй, соглашусь:
Это компания известная и работающая далеко за пределами Дании или даже Скандинавии. Амперсанд, конечно, может заменять не только англ. and, но и шв.och и дат. og. Но думаю, за пределами Дании название компании скорее читают как английское, тем более в варианте, где присутствует слово Group. Так что я бы выбрал "Банг энд Олуфсен" и "Банг энд Олуфсен груп". А вариант с ог предпочёл бы только, если бы текст был исключительно о Дании.
Валерия:
Здравствуйте, Дмитрий Иванович! Читаю сейчас Вашу книгу «Словесная механика», и в статье «Слепая вавилонская рыбка» моё внимание привлёк пример из фильма «Чёрный лебедь». Никак не могу понять, почему при пояснении фразы "But I am not" по-английски написано: "But I am not only casting the White Swan", а в скобках, где даётся, как я понимаю, Ваш перевод, лебедь уже чёрный. Сначала я подумала, что это опечатка, и на самом деле имелся в виду Белый лебедь, но потом заметила, что и имя персонажа указано верно (Одилия - это Чёрный лебедь). Это привело меня к мысли, что такое изменение было внесено сознательно. Я некоторое время пыталась осмыслить эту антонимичность, но логика мне отказывает. Надеюсь, Вы найдёте минутку, чтобы ответить на моё письмо.
Д.И. ЕРМОЛОВИЧ:
Ну надо же, а я-то думал, что у меня в статье всё подробно объяснено. Приведу ещё раз, что там написано:
If I was only casting the White Swan, she’d be yours. But I’m not. Now show me your Black Swan, Nina.
Нас интересует та небольшая речевая ситуация, которая выделена в примере полужирным шрифтом. Эллиптическая фраза “But I am not” подразумевает мысль, выводимую из предшествующего контекста: “But I am not only casting the White Swan” («Я подбираю исполнительницу не только партии Белого лебедя, т.е. Одетты»). Вот как звучит закадровый перевод этой сцены в одной из русскоязычных версий фильма: «Если бы мы выбирали только Белого лебедя, он бы достался тебе. Но нужен и Черный. А теперь, Нина, покажи Черного лебедя».
Итак, ещё раз. Фраза "But I'm not" = “But I am not only casting the White Swan”. Режиссёр говорит, что подбирает исполнительницу НЕ ТОЛЬКО партии Белого лебедя (т.е. Одетты). Это значит, что балерина должна хорошо танцевать НЕ ТОЛЬКО Одетту, НО И Одилию. Именно поэтому в переводе: "Но нужен И (=ТАКЖЕ, ТОЖЕ, ЕЩЁ) Чёрный лебедь".
То есть полностью описание ситуации состоит как бы из двух частей: 1. Мне нужна не только Одетта. 2. Мне нужна ещё и Одилия. В английском оригинале эта ситуация описывается фразой номер 1, а вторая часть подразумевается; в переводе, наоборот, первая часть подразумевается (она вытекает из предшествующего контекста), а вторая выражена явно. Вот поэтому в оригинале говорится про белого лебедя, а в переводе – про чёрного.
Кстати, это не мой перевод, а (как и сказано в статье) то, что я услышал в одной из русскоязычных версий фильма.
Станислава Адамкова:
Уважаемый Дмитрий Иванович! Сначала я хочу Вас очень поблагодарить за Ваши книги и вообще за Ваш труд, благодаря которому система переноса имен собственных становится намного более последовательной. Я занимаюсь практически и теоретически переводом с русского на чешский и обратно. Вопрос, который я бы хотела Вам задать, касается транскрипции мужских фамилий на -ý (Nový, Zrzavý, Tichý, Nejedlý ap.). Есть три варианта переноса: 1. С окончанием на -ы, что чаще всего встречается при переносе этих имен (Зрзавы, Неедлы, Новы). Этот метод встречается примерно в 70% текстов, но он нарушает систему транскрипции с чешского на русский. 2. С окончанием на -и, что и является соблюдением правил практической транскрипции на чешский язык (Зрзави, Нови, Неедли). Однако в текстах встречается реже, чем способ № 1. Такие фамилии, наверное, останутся, несклоняемыми, правда? 3. С руссифицированным окончанием на -ый, что похоже на Ваш совет передавать таким образом чешские и польские фамилии на -ský, -cký. Получается Неедлый, Новый, Зрзавый, Тихий. Этот способ передачи также встречается, но реже всего. Выгоду этого варианта я вижу в том, что эти имена можно склонять. Посоветуйте, пожалуйста, как быть с этим типом антропонимов. Последовать правилам транскрипции (вариант на -и); или тому, как традиционно передают эти имена (вариант на -ы); или самому редкому варианту на -ый, который присоединяет эти имена к именам на -sky, -cky и позволяет включение в систему склонения? И как быть с женскими фамилиями такого типа? Novotná будет Новотна, или Новотная? Заранее большое спасибо за Ваш совет!
Михаил:
Уважаемый Дмитрий Иванович!
Есть такая спортсменка - Mykayla Skinner. Иногда её имя передают на русскоязычных сайтах как Микаэла Скиннер. Логика здесь понятна (Mykayla - "фонетическая" запись имени Michaela), но насколько правомерно использовать такую логику для передачи имени?
На новостных сайтах встречается также передача ее имени как "Микайла" и даже "Маккейла", а вот Майкейла или Микейла - ни разу...
Вопрос возник при обсуждении на Википедии.
Вадим (Москва):
Дмитрий Иванович, здравствуйте, В английском есть такое сочетание providential escape. В частности, в БАРСе есть перевод этого сочетания, и в целом хорошо написана словарная статья. И даже в вебстере для смартфонов есть пример с этим словосочетанием. Можно подобрать перевод этого сочетания и по ситуации, и по контексту, возникает целое смысловое поле: судьба миловала, счастливый случай уберег, чудесное избавление, чаша сия миновала, волею судьбы удалось избежать и т.д. В связи с этим вопрос. В англо-русском словаре можно привести слово providential и дать пару переводов, остальные будут напрашиваться. А как быть при создании русско-английского словаря? Возможно ли в НБРАСе в каждой статье давать подобные переводы-синонимы, и главное, в чем собственно вопрос, широко их толковать, т.е. включать в соответствующих статьях словаря и сходные по смыслу выражения, не только со словом судьба, но и с другими словами, и приводить пример с providential. Такой метод широкой синонимии ввел в практику в своем словаре Н.Абрамов. И вообще дело ли это общего русско-иностранного словаря широко толковать синонимию, или, скорее это дело, например, фразеологического словаря, или словаря устойчивых выражений (я как-то спрашивал Вас о наличии таких словарей, правда в данном случае речь о русско-английском), или это по части словаря словосочетаний / словоупотребления, или, может быть, расширенного русско-иноязычного словаря синонимов, где можно было бы более широко толковать сочетаемость (такие словари трудно припомнить) ? Конечно, объем такого словаря возрастает, и может такой словарь еще появится, хотя бы с образовательной точки зрения, может это будет реализовано в abbyy-lingvo, или в проектах корпусной лингвистики, путем накопления и статистического учета переводов. Возможно ли сегодня ставить вопрос более широкой словарной синонимии при создании бумажного русско-иноязычного словаря, есть ли в этом, на Ваш взгляд, необходимость? Какой у Вас подход в этом вопросе при создании НБРАС?
Д.И. ЕРМОЛОВИЧ:
Вадим, вы задали очень интересный вопрос, на который в теории лексикографии пока нет определенного ответа. По сути, это вопрос о лакунарных идиомах, т.е. таких выражениях иностранного языка, которые не имеют прямого внеконтекстного эквивалента в русском языке, а на русский язык передаются разнообразными частичными или описательными соответствиями.
Когда я составлял НБРАС, то придерживался принципа великого лингвиста и лексикографа Л.В. Щербы, согласно которому русскому переводчику не стоит пытаться сравняться с носителями языка в использовании всевозможных специфических выражений. Иностранно-русский и русско-иностранный словарь никогда не являются зеркальным отображением друг друга, потому что лексические системы языков асимметричны. Перед русским переводчиком стоит задача найти грамотное и приемлемое соответствие тому или иному выражению, а не показать своё блестящее владение редкими или лакунарными идиомами. Поэтому я вовсе не стремился “втискивать” в словарь все “интересные” английские выражения, которые мне попадались, а только те, что удачно передают русские привычные клише, и при этом достаточно частотные. (В частности, providential escape — довольно редкое выражение, в корпусе BNC оно не зарегистрировано, в COCA встречается один раз.)
С другой стороны, если я чувствовал, что такое выражение выглядит точнее других в том или ином контексте, я включал его в иллюстративный пример.
Сказанное относится к бумажным словарям. Но бумажные словари отживают своё время. Сегодня – эра электронного хранения справочной информации, и, на мой взгляд, для переводчиков нужно создавать параллельные тезаурусы, или идеографические словари, т.е. словари не слов, а понятий (смыслов), которые должны включать в себя как можно больше способов обозначения тех или иных значений.
Питер Марк Роже сделал первый такой словарь уже полтораста лет назад, разработав для него и систему категоризации понятий, и принцип множественных гиперссылок, словно предвидя эпоху компьютеризации. Если бы такой же тезаурус был создан и для русского языка, то лексикографам нужно было бы всего лишь объединиться с программистами в том, чтобы свести эти два словаря в единую систему, в которой переводчик, введя слово, получал бы весь арсенал средств для выражения целой гаммы близких смыслов (те самые лексико-семантические поля, о которых вы говорите), и из этих средств выбирал бы то, которое лучше всего подходит ему по контексту.
Кстати, эту мысль я высказывал ещё лет десять назад главному лексикографу ABBYY-Lingvo, но он её, кажется, не воспринял. Наша лексикография пока ещё мыслит старыми категориями.
Дмитрий Иванович, здравствуйте, В англо-русском словаре Боянуса в статье 'fear' есть пример "need not fear but that" с переводом "нечего бояться этого". В каком грамматическом или лексическом значении употреблено but? Какое руководство Вы бы посоветовали, где подробно излагаются все случаи употребления и способы перевода but? Думаю, есть немало случаев перевода и, что наверно характерно для английского, даже употребления but "с точностью до наоборот".
А. В. Ковальчук:
Уважаемый Дмитрий Иванович! Согласно таблицам практической транскрипции, испанское сочетание "gu" передаётся буквой "г", только если за ним следуют "e" или "i" (без знака "трема"), а в остальных случаях -- "гу". Можно ли из этого правила сделать исключение для названия системы слежения "El Guardián" (разработанной бразильской фирмой по производству компьютерного оборудования и программ)? Справедливо ли назвать это техническое новшество "Гардианом" (как одноимённую англоязычную газету) или необходимо придерживаться правил и писать "Гуардиан"?