Владимир, Вы задали далеко не праздный вопрос. Дело не в новой моде, а в некоторой нечёткости старых правил. Если руководствоваться справочником Д.Э. Розенталя по правописанию и стилистике, то там нет прямого и недвусмысленного указания на то, нужно ли ставить точку после закрывающих прямую речь кавычек, перед которыми стоит вопросительный или восклицательный знак. В §119 сказано следующее:

Казалось бы, в параграфе отмечено, что точка после закрывающей кавычки ставится. Однако, как мы видим, в практическом примере из Лермонтова после закрывающей кавычки точки нет. Такова же пунктуация и в других примерах, приводимых в этом параграфе.

Видимо, это и запутывает подчас издателей.

Однако в §135 изложено правило, которое позволяет трактовать ситуацию иначе:

И далее, среди прочих, приводится такой пример:

В условиях неполной ясности правил я предпочитаю руководствоваться здравым смыслом. Точка ― пунктуационный знак, завершающий повествовательное предложение. Сравним две фразы:

И в том и в другом случае мы имеем дело с повествовательным предложением вида Она спросила меня (о чём-то), и логично, чтобы это предложение завершалось точкой. Вопросительный знак относится к другой фразе, вставленной в это предложение на правах цитаты, и он не должен влиять на пунктуационное завершение основной конструкции.

Резюмирую: в условиях неразберихи нужно отдать приоритет логике. Отсутствие точки в конце повествовательного предложения, включающего прямую речь или цитату, лишает предложение завершённости. Поэтому я в таких случаях рекомендовал бы точку всё же ставить, а при необходимости обосновать это ― ссылаться на §135 справочника Розенталя, тем более что и текст указаний §119 (если не считать реальной пунктуации примеров в этом параграфе) формально этому не противоречит.

Да, Алексей, Вы сделали правильный вывод: за рубежом в области переводоведческой ономастики нет пока значительной литературы. Не так давно моя аспирантка И. Пенская, написавшая диссертацию по теме передачи русских сказочных онимов на английский язык, также обнаружила крайнюю скудость ономастических исследований в зарубежном переводоведении.

Попробуем разобраться в том, чем это объясняется.

По объективным причинам в мире сложилась ситуация англо-американского языкового и культурного доминирования. То, что мы обычно имеем в виду под зарубежной лингвистикой, это публикации учёных США, Великобритании, Австралии, а также представителей ряда научных школ в странах западной Европы — Франции, Германии, Италии, Испании. Языки всех этих стран пользуются латинской графикой, и по традиции английские имена собственные, а также имена из других языков, основанных на латинице, сохраняют в текстах на любом из языков этой группы стран оригинальное написание и (в идеале) звучание. Проблема иноязычной адаптации имён фактически исчерпывается проблемой их произношения в принимающем языке. Каких-либо важных тем для общей теории перевода западноевропейские лингвисты в этом не видят, разве что предмет для сделанных мимоходом комментариев, представляющих интерес для узкого круга специалистов.

Алексей, Вы занимаетесь онимами в произведениях жанра фэнтези. Как известно, самые известные в мире произведения этого жанра написаны на английском языке и переводятся с него на другие языки, а не с других языков на английский. Поэтому трудности с переводом книг такого жанра и передачей онимов в них возникают за пределами западноевропейского лингвистического ареала и прежде всего в тех странах, где языки имеют иную графическую основу. Как следствие, именно за пределами этого ареала и развивается переводоведческая ономастика: в России, в Болгарии, в странах Азии. Кстати: возможно, что-то интересное по своей теме Вы найдёте в работах болгарских переводоведов.

Да и в целом надо сказать, что теория перевода в России, СНГ, Болгарии, с одной стороны, и в западноевропейских странах, с другой, развивается во многом по-разному. Это обусловлено отчасти объективными причинами, в том числе и разными задачами, которые ставит жизнь перед практическими переводчиками.

В словаре Апресяна на слово ground есть пример:

Составители нового словаря решили, видимо, модифицировать этот пример, чтобы было не так очевидно его сходство с источником, и заменили обстоятельство by the fog на другую причину — for lack of fuel. Но при этом они пропустили букву e в слове planes, из-за чего самолёты превратились в планы. Ну, а потом они — видимо, в состоянии сильной усталости — перевели свою же ошибку на русский язык, из-за чего невылет самолётов трансформировался в пересмотр планов.

Спасибо, Александр, за присланный пример, он достоин того, чтобы пополнить копилку лексикографических курьёзов!